Традиционная керамика рассматривается как часть культурного наследия, а современные мастера, сохраняя верность ремеслу, работают для сохранения и передачи культурного наследия, интегрируя его в современные реалии.

Развитие традиционной керамики в XXI веке происходит на фоне современных технологических достижений и изменений в потребительских предпочтениях, поэтому носит характер своеобразного синтеза, в котором традиции преображаются инновациями и актуальными тенденциями. Ввиду появления новых материалов и технологий, традиционная керамика претерпевает различные трансформации. Это позволяет керамическому искусству эволюционировать. Но назревает вопрос: остается эта керамика традиционной или превращается в авторскую?

Комплексные фестивальные мероприятия помогают решить эти и многие другие актуальные вопросы, а также помогают выявить современный срез данного вида декоративно-прикладного искусства, дать возможность увидеть современный уровень и тенденции развития в разных его направлениях, а также перспективы возрождения и сохранения традиций.

____________________________

_{Фото: Дмитрий Фисенко, Краснодарский край. «Секрет крынки».}

Хлудневская игрушка — древний и достаточно аутентичный керамический промысел. С одной стороны, сохранила преемственность в передаче традиций «из рук в руки», с разной степенью подробности и глубины описана учеными-искусствоведами, а образцы произведений хранятся и экспонируются в музеях и на выставках. С другой стороны, несмотря на определенные успехи, в последнее время снова остро стоят вопросы экономической, научно-экспертной поддержки, а также более эффективной популяризации народной игрушки не только среди зрителей и покупателей, но и потенциальных будущих мастеров.

Лекция познакомит слушателей с историей, особенностями художественного стиля, информацией о нынешнем состоянии промысла и современных продолжателях традиции. Будут показан богатый иллюстративный материал, использованы архивные и экспедиционные данные из разных источников за последнее столетие.

Монументальная церковная живопись Калужского края прошла долгий путь от Дионисия до эпохи модерна; расписывают церкви и в наши дни. Больше всего примеров росписей сохранилось от второй половины XIX в., но этот период остаётся наименее изученным и самым уязвимым: то, что мало известно, как правило, совсем не ценится. За годы участия в программе Свода памятников архитектурны и монументального искусства России Государственного института искусствознания был выявлен целый ряд оригинальных и ярких произведений стенописи Калужской области. Выразительность этого искусства во многом строится на условности художественного языка, воспринятого из народного искусства. В росписях нет столичного глянца, но есть искренний и яркий рассказ о самом сокровенном, что сопровождает человека в жизни. В лекции будут показаны наиболее заметные произведения стенописи, рассмотрены их иконография и стиль. Пока росписи не пропали, их надо увидеть.

____________________________

_{На фото: Вид свод церкви Воскресения с. Ульяново. Ульяновский район Калужской области}

_{Автор фото: О. М. Замжицкая, 2010 г.}

Вологодские мастера гончарного дела сегодня вне сомнения являются активными пропагандистами и исследователями народной керамики. Вместе с гостями лектория мы увидим непростой путь изучения традиционного гончарства на Вологодской земле: в 1990-х гг. возрождение старинных форм деревенской игрушки силами художников Т. Горбатовой, С. и Н. Лопатенко, С. Феньвеши, приобщение детей к художественной керамике в вологодской студии «Синяя птица» Т. Чистяковой. Интересны эксперименты последних десятилетий с обжигом, глазурями и строительством печей, приведших к созданию собственной вологодской художественной школы, непререкаемыми авторитетами которой сегодня являются мастера-художники В. Холщагин, А. Зварич, А. Копышев, М. Мишинцева, Н. Костромитина и А. Шабаева. Активно заявляет о себе и молодое поколение вологодских гончаров, ищущих новые образы и формы художественной керамики, неотступно связанной с традициями региона.

В Хлуднево ехать из Москвы на поезде, с Киевского вокзала. В три ночи выходишь в Сухиничах и ждёшь два часа местного дизеля. А потом едешь, глядишь в тёмное окно, на часы смотришь — как бы не прозевать разъезд. Темно. В эту темноту выходишь и идёшь к деревне. Это недалеко. И вот у тебя целый день впереди на разговоры, расспросы. Всех мастериц надо навестить, приветы передать, поговорить, рассказать что, как. Игрушки повыбирать. А иногда и полепить вместе, поучиться. Один раз приехал, а Татьяна Борисовна Трифонова говорит: я кукол налепила, а не обожгла, не успела. И пошли мы их обжигать. Обжечь обожгли, а расписать — уже нет времени. Но, я люблю нерасписаные, некрашеные игрушки, мне нравится сама форма.

На каждом промысле игрушки особенные. И, вот, одни ты сразу воспринимаешь — чувствуешь форму, пластику, а другие — нет. С хлудневской игрушкой было именно так. Смотрел я на эти свистульки и никак не мог их понять. Пока не съездил в Хлуднево, не привёз сотни две свистков от Татьяны Ивановны Бубнёвой, и не расставил их на полу. И вдруг увидел, что это такой народ — все эти петухи, коники, козлики, коровы, собаки, медведи, звери разные. И кто с чем: кто с гармошкой, кто с дудкой, кто с мячиком, кто с цветком. В обнимку идут, по двое, по трое. Всего не перечислить. Поодиночке они как-то сиротливо смотрятся, а когда вместе, компанией, то дружно, весело, как на ярмарке. Однажды решил я собрать все сюжеты, которые Татьяна Ивановна лепила — не вышло. С одного весеннего обжига чуть не половину себе оставил. А приехал осенью, она уже совсем других налепила.

Но все эти свистульки, куклы, всегда были дополнением к гончарной посуде. Чуть не в каждом доме когда-то делали кашники, махотки, крынки. Когда я впервые в Хлуднево приехал, то застал нескольких гончаров. Кто-то из них работал, кто-то уже бросил. Работа ведь нелёгкая. А когда появилась возможность снимать кино, то только Иван Петрович Бубнёв горшки и делал. Удалось нам заснять его за гончарным кругом, за работой. И Татьяну Ивановну за лепкой свистков сняли, и Татьяну Борисовну с её куклами.

С собой, в эти маленькие экспедиции я увлекал своих друзей. Вместе и ехать веселее и ведь интересно. Вдруг на один день ты оказываешься совсем в другом мире, с другими запахами, с другим настроением. И время идёт по-другому. Сколько всего успеваешь.

И вот так целый день ты проводил в деревне. Иной раз даже за грибами удавалось сбегать. И везёшь тогда домой и горшки, и свистки, и грибы. И ещё молока томлёного. Какое вкусное молоко было, в печке томлёное, нигде я молока не пил, не любитель, а вот в Хлуднево, у Татьяны Борисовны !!! Эх. Царство им всем небесное. Хорошая была жизнь. Теперь вот смотрю на их фотографии, кино людям показываю. Вспоминаю.

В середине XVII века Калужская земля оказалась в центре событий, расколовших русское общество на две непримиримые части. Патриарх Никон провел церковную реформу, унифицировав богослужение русской церкви с принятым на христианском Востоке. Часть церковных иерархов и мирян присоединилась к нововведениям, тогда как другая, во главе с протопопом Аввакумом, не приняла их даже под угрозой смерти, став ревнителями древнего благочестия, готовыми умереть «за единый аз».

В Пафнутьев Боровский монастырь дважды ссылали протопопа Аввакума — в 1666 и 1667 годах. В городском остроге Боровска приняли голодную смерть последовательницы идей Аввакума — боярыня Феодосия Прокофьевна Морозова и ее сестра, княгиня Евдокия Прокофьевна Урусова.

После казни Аввакума его единомышленники в Калуге и окрестностях продолжали тайно придерживаться своих убеждений, более того: Калуга стала одним из центром распространения старой веры, причем были представлены разные ее направления, как поповские, так и беспоповские.

Из Калуги священноинок Феодосий, представитель рода Урусовых и крупный деятель поповского направления, в 1695 году вывез дореформенный антиминс и старинный иконостас. Это позволило старообрядцам освятить новый храм на Ветке, сразу за тогдашней польской границей, положив начало религиозному центру старой веры.

В XIX веке, с установлением старообрядческой Белокриницкой иерархии, в Калуге стало возможным учредить епископскую кафедру. Старообрядцы разных толков стали успешно вербовать в свои ряды чад официальной церкви. Показательный пример — видная деятельница старообрядчества, серпуховская купчиха и фабрикантша Анна Васильевна Мараева, собравшая ценнейшую коллекцию древних икон, старопечатных книг и рукописей. Ее семья, жившая в селе Топорово Медынского района Калужской губернии, перешла в беспоповское старопоморское (федосеевское) согласие из православия.

Город Калуга входит сегодня в Московскую епархию русской православной старообрядческой церкви.

Королевский балет - одно из древнейших исполнительских искусств Камбоджи. По мнению исследователей, его история восходит к 7 веку н.э. Эти традиционные танцевальные представления сочетают в себе потрясающее изящество линий и форм, традиционное музыкальное сопровождение и декламацию, удивительной красоты костюмы и маски. В Ангкорский период (9−13 вв.) танцевальные представления имели ритуальное значение. Именно тогда храмовых танцовщиц стали соотносить с апсарами, благодаря их красоте и мастерству. Королевский балет — это не только ритуальные представления, посвященные значимым событиям, но и хореографическая адаптация эпизодов Риемке, кхмерской версии индийского эпоса Рамаяна.

Королевский балет Камбоджи внесен в списки нематериального культурного наследия ЮНЕСКО.

Применение лака во Вьетнаме с давних времен было обусловлено одним из самых ценных его свойств: он предохраняет вещи от повреждений и полного разрушения. Изделия, обработанные лаком, становились водонепроницаемыми и более долговечными. Но помимо высокой прочности вьетнамские лаки отличают яркие насыщенные цвета, прозрачность и благородный блеск. Неудивительно, что со временем высоко оценив его практичность и декоративные свойства, вьетнамские мастера стали активно использовать лак в архитектуре для орнаментации зданий, расписывали лаковыми красками алтарную мебель, скульптуру, культовую утварь, в более позднее время — предметы интерьеров светских сооружений. В XX в. во Вьетнаме появился новый вид изобразительного искусства — станковая лаковая живопись.

Этот уникальный природный материал прошел долгий путь эволюции от простого применения в быту до одного из важнейших художественных средств в декоративно-прикладной сфере и живописи, став проводником в мир изысканной красоты лакового искусства.

____________________________

_{На фото: Алтарь Храма литературы в Ханое}

Примерно в 80 километрах к северу от Бангкока находится город Аюттхая. Созвучие с названием индийской Айодхьи не случайно: столица средневекового Сиамского царства — её отражение. Индуистские боги и герои с давних пор были знакомы жителям Таиланда и Малайзии и любимы ими, а представления на темы эпосов Рамакиен и Хикаят Сери Рам (соответственно тайской и малайской версий Рамаяны) до сих пор популярны в народе. При этом, персонажи индийской культуры, попадая в новое пространство, переосмыслялись, приобретали новые черты, вступали в удивительное взаимодействие с героями китайского, тайского и малайского фольклора и вместе создавали невероятный колорит и разнообразие искусства и ритуалистики Юго-Восточной Азии. На лекции мы вместе попытаемся отыскать индийский след в культуре и религии Таиланда и Малайзии, проживём события эпоса Рамакиен через настенные росписи Королевского дворца Бангкока, и обнаружим индуистских богов и героев в мусульманской культуре Малакки.

Традиция и инновация обычно противопоставляются, хотя в реальности динамика взаимоотношений этих двух граней одного и того же процесса развития народной культуры намного сложнее. В конце концов, любая традиция когда-то была в новинку, а любая новинка мечтает в конечном итоге стать традицией. В своем небольшом докладе мне хотелось бы поразмышлять о природе и особенностях процессов модернизации, их влиянии на традиционную культуру коренных народов Юго-Восточной Азии и их собственном участии в этих процессах. Проиллюстрировать же его неоднозначность я планирую, поведав историю даяков с острова Борнео и показав, как под напором так называемой цивилизации меняется их культура, а вместе с ней и их видение мира и своего места в этом мире. Помогут же мне в этом наблюдения, сделанные мной в ходе полевых исследований в бассейне реки Серуян.

Исполнительская культура Юго-Восточной Азии в целом, и ее островов в частности, поражает всякое воображение своим разнообразием и пластичностью. Она отражает многообразие местной этнокультурной картины, многие музыкальные и танцевальные жанры связаны с тем или иным народом, его обрядами и традициями. Она тесно переплетена с мифами и историческими преданиями, с воинским искусством, но активно впитывает в себя и заимствования, меняясь на наших глазах. При этом здесь все еще сохраняются артистические семьи, практикующие традиционные формы представлений. Исполнение Рамаяны, в том числе при княжеских дворах Явы, чьи правители приняли ислам, но сохраняли древнюю индуистскую культуру театра; теневые театры, необходимые на детских обрядах; элегантный легонг и экстатический керис острова Бали — об этом и многом другом расскажет этнограф Светлана Рыжакова.

«Что за люди» — так буквально переводится слово «киннары», которым обозначают мифических полулюдей-полуптиц, непревзойдённых танцоров и музыкантов, умеющих глубоко и преданно любить. Этим и другим представителям фантастического бестиария посвящена лекция, материалом для которой послужили мифы, легенды и художественные произведения Золотой Земли, как нередко называют многие регионы стран Юго-Восточной Азии — Мьянмы, Таиланда, Камбоджи, Лаоса и Индонезии. Бестиарии этих стран содержат множество сказочных существ — многоглавые слоны, змеи-наги, человекоптицы гаруды, львы-синги с драконьей головой, демонического вида якши, крылатые кони, морские чудовища макары, полуобезьяны-полурыбы, русалки, волшебные птицы и др. Изобразительный ряд лекции показывает близость образов, возникших под влиянием индуистско-буддийской мифологии, и в то же время дает представление о стилистическом и иконографическом разнообразии их художественного воплощения в разных регионах Золотой земли.

____________________________

_{На фото: Подставка для гонга в виде фантастического зверя пинсаюпы}

_{Мьянма, г. Янгон. Середина XX в. Дерево, лак, серебро, сусальное золото, стекло, резьба. Собрание ГМВ, инв. № 4688,1−2 II}

Лекция посвящена предметам, используемым вьетнамцами для отправления культа духов. Это алтари, изображения духов, свитки с текстами, посуда для подношений на алтарь, музыкальные инструменты, инвентарь, использующийся для праздничных церемоний и шествий, а также предметы, использующиеся для украшения храмов. В центре нашего внимания — культ деревенских духов-покровителей, повсеместно почитаемых во Вьетнаме по сей день.

«Нёс Великан землю, да уронил в море, и разбилась она на семь тысяч кусков», — так повествует один из филиппинских мифов о происхождении Архипелага, состоящего из более чем 7100 островов. Филиппины отличает большое культурное и этническое разнообразие, а их жителей, даже городских и образованных — вера в сверхъестественные существа, особенно в «создания Тьмы».

На лекции вы узнаете:

• кого больше всего боятся жители самых разных районов Филиппин
• какие слова нужно произнести перед проходом по лесной или заросшей территории
• хватит ли для защиты от темных сил нательного креста (большинство населения Филиппин — христиане!)
• как распознать вампира-aswang, каких звуков нужно опасаться, и почему под рукой лучше иметь чеснок и соль.

Изумрудным ожерельем протянулись вдоль экватора более чем 17 тысяч островов, на которых проживают многочисленные народы Индонезии. В центральной части архипелага располагается остров Ява, где в средневековый период процветали индуистско-буддийские государства. Во славу богов в центре острова на протяжении нескольких веков возводились многочисленные храмы, среди которых как подлинные жемчужины выделяются два храмовых комплекса — Боробудур (конец VIII — начало IX в.) и Прамбанан (середина IX в). Лекция знакомит с этими выдающимися творениями яванских зодчих, подобных которым нет нигде в мире. Уникальный характер им придают глубоко продуманная, символичная структура и богатейший скульптурный декор, отличающийся значительными художественными достоинствами.

Современную малайскую поэзию у нас знают мало. И это несправедливо, ибо в стране десятки талантливых поэтов, которые, опираясь на наследие традиционных жанров (пантуны, шаиры и т. д.), создают великолепные стихи, иногда не уступающие по своему эмоциональному и эстетическому воздействию лучшим образцам мировой литературы.

Данная лекция призвана познакомить слушателей с особенностями малайской поэзии. При этом автор расскажет о собственном опыте перевода малайской поэзии на русский язык и русской поэзии — на малайский.

Появившись в Индии в V в. до н.э. буддизм при поддержке правителей распространился по торговым путям в Среднюю Азию, Тибет, Монголию, страны Южной, Восточной и Юго-Восточной Азии. Путешествовали люди, идеи, тексты, реликвии, предметы искусства. Буддийское учение менялось, трансформировалось, дополнялось от региона к региону. Изменялись архитектурные стили, каноны изображения, интерьеры храмов. В ходе лекции слушатели совершат виртуальное путешествие по странам Юго-Восточной Азии, узнают, как менялись буддийская архитектура и иконография, какую роль реликвии сыграли в культуре и политике стран региона.

В конце 1990-х гг. Индонезия переживала политический кризис, последовавший после отставки генерала Сухарто с поста президента. Падение режима Нового порядка проходило на фоне азиатского финансового кризиса 1997 г., волн сепаратизма и терактов, ряда межэтнических конфликтов. Одновременно шла стихийная демократизация, свобода самовыражения и повышение роли ислама в повседневной жизни индонезийцев и социально-политическом дискурсе.

После резкого коллапса экономики и официальной идеологии реактулизовались архаические формы мировоззренческих комплексов, связанные с верой в духов, порчу и колдовство. Этот запрос общества нашел свое отражение в массовой культуре и кинематографе. В конце девяностых каждый частный телеканал Индонезии имел свой собственный мистический сериал; комедии о призраках и их проделках также дополнялись передачами про «охотников за приведениями», с характерным полудокументальным стилем реконструкции якобы достоверных событий. Начиная с фильма «Непрошенный гость» 2001 г. режиссера Ризала Мантофани наблюдается подъем индонезийской индустрии фильмов ужасов; его фильм «Кунтиланак» 2006 г., как и «Почонг 2» Руди Суджарво, выполнен в жанровых рамках слэшера и «изнасилование и возмездие». Популярные персонажи народной демонологии становятся главными героями фильмов ужасов, которые снова выходят сериями, имеют свой развитой лор, сиквелы, приквелы и спин-оффы.

С 2017 г. отмечается повышенный интерес режиссеров к ремейкам: «Слуги сатаны» Джоко Анвара (2017), «Королева черной магии» Кимо Стамбула (2019) и др. Ремейки переосмысляют события фильмов 1980-х, реактуализируют их через оригинальные сюжетные сцепки и сами образы персонажей, обращаются к актуальным субжанрам. Гинанти Рона снимает боди-хоррор «Сусук — проклятье красоты» (2023), а вслед за трендом elevated horror и slow burner в Индонезии Джоко Анвар и Ави Сурьяди дарят благодарным зрителям коммерчески успешные фильмы «Женщины проклятой земли» (2019) и «Студенты на практике в деревне духов» (2022), выполненные в субжанре фолк-хорроров; в основе их сюжетов заложена деконструкция традиционной яванской культуры. Гунтур Сухарджанто создает фантазийный хоррор-байопик «Сюзанна: дыхание в могиле», отдавая дань «королеве хоррора» 1980-х (Сюзанне ван Ош, 1942−2008). Несмотря на гротескные элементы низких жанров, восходящие к «золотому веку» культовых ужасов 1980-х, новые хорроры 2000-х гг. начали освещать ранее замалчиваемые темы насилия, религии, расы, гендера и секса. Тема старения, инвалидности, болезней и бедности пересекаются с религиозными концепциями запретного многобожия и колдовских практик, что превращает некогда низкий жанр ужасов в один из самых актуальных и востребованных во всех уголках архипелага и среди аудитории с самым разным этно-культурным и конфессиональным бэкгранудом.

Бали — «остров богов и демонов», «заповедник» индианизированной культуры ряда государств Юго-Восточной Азии. Аутентичные религиозные ритуалы и традиции, не тронутые исламом и христианством — настоящая лаборатория для фольклористов, культурологов и антропологов.

В балийской демонологии особенное место отводится леякам (leak), колдунам-оборотням, владеющим вредоносной магией. Фольклорные нарративы об этих персонажах низшей мифологии имеют гибридный характер: это и устная передача, и хождение в интернете (Internet-lore).

Тексты о леяках имеют и письменную традицию. Современные произведения индонезийских писателей не только продолжают развивать сюжеты из балийских пальмовых рукописей о леяках, но и вбирают в себя фольклорные мотивы; а сценарии фильмов ужасов вторят фольклорным и литературным сюжетам одновременно. Так тексты о леяках из устного фольклора и рукописей «оборачиваются» переводом на современный индонезийский язык художественной литературы и кино, в которых трансформируются и перерабатываются первоначальные мифологемы.

Кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник Музеев Московского Кремля.

Исследователь русской традиционной культуры, музыкант, педагог. Коллекционер народной игрушки. Организатор и участник фольклорно-этнографических экспедиций в разные области России. Автор фильмов и зарисовок о народный обычаях и обрядах, о быте, ремёслах, мастерах и музыкантах. Автор нескольких музейных и просветительских проектов, в том числе: «этноМУЗЫКАэтноКИНО» и «Живая глина». Автор музыки к мультфильму «Жихарка» из «Горы Самоцветов».

Доцент кафедры восточных языков МГЛУ, переводчик поэзии Тулсидаса, Малукдаса, Югалананьи и других поэтов-рамаитов c языков авадхи и хинди. Последние 15 лет ежегодно бывая в Айодхье, изучает её историю, религию, культуру, поэзию и фольклор. Преподаёт хинди и индийские религии в ряде университетов Москвы, а также регулярно читает лекции в университетах Индии. Автор сборника переводов средневековой индийской поэзии и философской прозы «Пушп-ватика. Цветущий сад поэзии» (Сп-б, 2020).

Этнограф, культурный антрополог, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник,

Институт этнологии и антропологии РАН, Москва; член Индийского антропологического общества.

Персональный сайт

Младший научный сотрудник Центра азиатских и тихоокеанских исследований Института этнологии и антропологии РАН.